Действительно, что может быть более благословенным, чем подражать на земле хору ангелов, сопровождая всё молитвой и приправляя свой труд гимнами, как солью? (Письмо II.2) [i]
Кто из нас не стремится к христианскому совершенству? Возможно, неудержимое желание молитвенного единства с Богом перед лицом огромных вызовов нашего мира объединяет нас с христианами IV века. Великий каппадокиец, Василий Великий (около 330–379 гг. н. э.), через свои письма и сохранившиеся версии его Правила жизни, Аскетикона, демонстрирует стремление к духовной силе созерцательной молитвы перед лицом тревожных времен и учит этому своих последователей — включая нас.
Василий Великий, вероятно, стал первым святым, который был почитаем в раннем христианстве без мученической смерти; позже таких стало больше. Даже при жизни его называли «Великим». Переживая соблазны космополитической жизни и опасность ересей, часто процветавших в крупных церковных центрах, Василий был увлечен видением идеальных дней, посвященных молитве, что всё больше отвлекало его от мирской суеты. Голос Иисуса Христа настойчиво звучал к нему из Писания, побуждая уйти от напряженной общественной жизни, хотя он в итоге был призван стать епископом Кесарии.
Возможно, вы тоже ищете прибежище в радости созерцательной молитвы, полной любви к Богу? Славная трансцендентность Господа ждет вас там, даже в наши неспокойные времена — и поэтому призыв Василия к внутреннему духовному действию вновь звучит столь актуально. Как же нам справляться с бедами нашего мира? В своих трудах святой Василий призывает нас преобразовать свои приоритеты с помощью жизни в молитве и стремиться подражать нашему Спасителю Иисусу Христу. Интерпретируя учения Господа, цитируемые в Новом Завете, и трактуя их как своего рода «жизненные наставления», Василий разработал практический план для создания совершенного философского образа жизни, основанного на глубокой медитации и коллективной духовной практике. Обратите внимание, что термин «философский» здесь используется в позднеантичном смысле как «теологический». Правило Василия основано на духовных принципах, которые отражают послание Иисуса Христа в Евангелиях и посланиях апостола Павла.
Для Василия создание образа жизни, основанного на глубокой медитативной молитве, было его ответом на вызовы, с которыми он сталкивался. Он глубоко сокрушался: «Только в Церкви Божией, ради которой умер Христос, я увидел великий раздор со стороны многих, как в их отношениях друг с другом, так и в их взглядах на Божественное Писание. Видя эти и подобные вещи, я задался вопросом: что и откуда причина такого великого зла?» [ii]
Василий происходил из известной христианской семьи в Каппадокии, где его родители, Василий Старший и Эмелия, воспитывали десять детей, пятеро из которых позже были причислены к лику святых (Василий Великий празднуется 1 января, Макрина — 19 июля, Григорий Нисский — 10 января, Петр, епископ Себастии — 9 января, а диаконисса Феосевия — 10 января, как и ее брат). Ранние письма Василия позволяют нам увидеть его разочарование, а также его растущее увлечение аскетизмом, когда он учился, особенно в Афинах. Василий получил лучшее греческое образование, достойное сына видного каппадокийского ритора. Однако, даже будучи сформированным и обученным этим миром, он всё больше отказывался от его изысканности.
«Я уже потратил много времени на суетные дела и почти всю молодость растрачивал на пустые труды». Затем произошло пробуждение: «Наконец, словно пробудившись от глубокого сна, я узрел чудесный свет истины Евангелия. Затем, громко оплакивая свою жалкую жизнь, я умолял дать мне наставника, который ввел бы меня в уроки благочестия» (Письмо CCXXIII.2). Василий искал своих наставников среди отцов пустыни. «И я нашел многих в Александрии и в остальной части Египта, и ещё других в Палестине, Сирии и Месопотамии… Меня поразила их настойчивость в молитве. Они показали, что значит пребывать здесь, на земле, и иметь беседу на небесах. Я молился, насколько мог, чтобы быть их последователем» (Письмо CCXXIII.2).
После своего паломничества к восточным отцам пустыни Василий охотно вступил в жизнь интенсивной молитвенной практики в семейном уединенном доме в Понте, где к нему присоединился его друг, Григорий Назиянзин. «Сколько дней», с любовью вспоминает Василий, «сколько дней мы провели в деревне напротив дома моей матери, живя как друг с другом и ведя беседы день и ночь?» (Письмо CCXXIII.5). Святой Василий верил, что Священное Писание содержит всё необходимое для разработки теории и практики созерцательной жизни, совершенной христианской жизни, и его можно использовать как основу для правила жизни. На самом деле, можно сказать, что для Василия Новый Завет является христианским правилом — всё, что он сделал, это собрал учения Христа и применил их к жизни как духовное руководство.
Всё это Василий вложил в создание своего Аскетикона, вероятно, завершенного около 363 года. Греческий оригинал, к сожалению, утрачен, за исключением трёх фрагментов, и лучшим критическим изданием сейчас является латинский перевод Руфина, используемый в данном исследовании. Сильвас, который перевел его на английский, предполагает, что Правило Василия, как это демонстрируется его прологом (9–11), связано с общими бдениями христиан: «Василий участвовал, если не председательствовал, в общем бдении с другими христианами; когда служба заканчивалась, небольшая группа преданных собиралась вокруг Василия, чтобы задавать ему вопросы и слушать его наставления до рассвета». [iii]
Так, благодаря постоянной дисциплине ежедневной созерцательной молитвы, Василий всё больше испытывал, как он заявил в своём Правиле, восторг от видения Бога, которое она открывала: «Совершенно невыразимая любовь Бога, как я её испытываю, которую легче почувствовать, чем выразить словами, представляет собой некий необъяснимый свет. Даже если речь упомянет или сравнит с молнией или ослепительным сиянием, слух не может это постичь». [iv] Таким образом, средство для переживания невыразимой красоты Бога заключалось в глубокой, хорошо практикуемой медитации (RBas 2.20).
Аскетическая жизнь среди братьев и сестёр рассматривается как выполнение заповеди Христа в Иоанна 15:12: «Любите друг друга, как я возлюбил вас»; ибо «кто любит ближнего, тот завершает свою любовь к Богу, поскольку именно Он принимает всё, что даётся ближнему» (RBas 2.69). Василий даже заходит так далеко, что называет жизнь, посвящённую молитве, буквальным участием в божественной природе Бога, тем самым предполагая теозис: «Бог дал человеку познание Себя, сделал его разумным существом на земле и предоставил ему для наслаждения радость и прелесть невыразимого рая… воскресил из смерти и восстановил к жизни через Господа нашего Иисуса Христа. И недостаточно было дать жизнь нам, мёртвым, Он даже даровал участие в Своей божественности и одарил нас даром вечности» (RBas 2.44, 49, 53).
Сосредоточенная молитва, направленная на стремление глубже познать любовь Бога, является целью совершенной жизни, и поэтому мы должны тщательно искоренять все искушения, которые могут отвлечь нас от медитации, всегда помня о Боге: «Мы должны поэтому охранять своё сердце со всей внимательностью, чтобы не случилось так, что низкие желания вытеснят и заменят в нашем уме стремление к Богу. Давайте так глубоко закрепим этот образ, словно печать, в своей душе» (RBas 2.76–77).
В конечном итоге, в контексте богословской истории, влияние учения Василия и его Правила: «оказало влияние на автора Правила Бенедикта, включая учение о первенстве общины и взаимной любви как образе жизни христиан, а также о необходимости хорошо проверенного порядка и определённого чувства умеренности, всё это под защитой общего послушания». [v] Кроме того, Аскетикон Василия вдохновил не только Бенедикта на Западе, но и нашего любимого святого Феодора, который в IX веке в Константинополе возглавил организацию знаменитого монастыря в Студионе.
В действительности, святой Василий советует всем нам справляться с великим отчаянием, которое может овладеть нами из-за текущих тревожных времён; ведь, как и во времена проблем Василия с упадочной империей и церковью в целом, как нам избежать порока поиска человеческого одобрения в этом мире? В конечном счёте, Василий призывает нас однозначно: чтобы мы, каждый из нас, были «уверены в присутствии Бога, сохраняли сосредоточенную молитву и уединение для угождения Богу и обладали большим желанием благословения, обещанного Господом» (RBas 60.1).
VK McCarty
Англиканский теолог и лектор в Генеральной теологической семинарии
Источник: Public Orthodoxy
—————-
Эта статья представляет собой отрывок из презентации на Ежегодной конференции Института исследований восточного христианства (ISEC) на тему «Исихазм: философия, практика и современность», состоявшейся 14 декабря 2024 года.
[i] Василий Кесарийский, Письмо II, раздел 2, в Margaret Murphy, St. Basil and Monasticism (New York: AMS Press, 1930); далее ссылки на переписку даны как Письмо II.2.
[ii] Василий Кесарийский, De Iudicio Dei, PG 31.214.
[iii] Anna Silvas, Введение, The Rule of St Basil in Latin and English: A Revised Critical Edition, Anna M. Silvas, trans. (Collegeville, MN: Liturgical Press, 2013), с. 51, сноска 12.
[iv] Василий Кесарийский, The Rule of St. Basil, Раздел 2, Номер 18, в The Rule of St Basil in Latin and English: A Revised Critical Edition, Anna Silvas, trans. (Collegeville, MN: Liturgical Press, 2013); далее ссылки на раздел и номер даны как RBas 2.18.
[v] Silvas, Введение, Rule of St. Basil, с. 11.
