В Чернигове, области на севере Украины, которая была оккупирована в течение двух месяцев, семьи до сих пор ощущают последствия вторжения и российской оккупации весной.
ВЛФ поддерживает общины к северу от Киева
В Украине гуманитарная помощь в наши дни — это еще и гонка со временем: Приближается зима, а у многих людей нет пригодных для жилья домов. Тем временем российские атаки продолжают разрушать ключевые объекты инфраструктуры, такие как электро- и водоснабжение. Ответные меры Всемирной лютеранской федерации (ВЛФ) в Украине уже начали действовать и направлены на оказание помощи 50 000 человек в таких областях, как образование; жилье; социальная сплоченность; психическое здоровье и психосоциальная поддержка; подготовка к холодным зимним месяцам.
В Черниговской области, где сейчас работает ВЛФ, семьи все еще ощущают последствия вторжения, охватившего их дома. Виктория Хлушко, 41-летняя мать двоих детей, — одна из многих, чей дом больше не пригоден для проживания, поскольку прибытие российских военных привело к разрушению дома ее семьи в Бильмачевке, в Ичнянском муниципалитете Черниговской области.
На маршруте захватчиков
«Я унаследовала эту квартиру от своего отца восемь лет назад, — говорит Виктория, — так что мой муж и наши сын и дочь живут здесь уже восемь лет. Но это также место, где я выросла».
Виктория вспоминает, как семья уже собиралась войти в квартиру, когда раздался взрыв, поскольку на дороге, проходящей рядом со зданием, шли бои между российскими и украинскими войсками.
Они попытались укрыться в подвале здания, но когда дым от взрыва начал просачиваться внутрь, им пришлось выбежать через заднюю дверь и искать убежище в другом здании неподалеку.
Бильмачивка — это поселок с населением чуть более 500 человек, который находился как раз на пути российских военных сил, шедших к Киеву в первые дни войны. Многие люди потеряли свои дома в этот период, так как в результате боевых действий и нападений дома были либо сильно повреждены, либо просто стерты с лица земли.
Я просто хочу, чтобы мои дети были здоровы и в безопасности.
«Пока что мы живем в старом здании в другой части деревни», — говорит Виктория. «Я больше не люблю ходить сюда одна. Мне неприятно видеть это место разрушенным. Теперь я приезжаю, может быть, раз в месяц».
Поскольку приближается зима, а война затягивается, она говорит, что её главная забота сейчас — это забота о своих детях. «Я просто хочу, чтобы мои дети были здоровы и в безопасности».
Нет денег на восстановление
Чуть дальше по дороге лежат руины дома другой семьи в Бильмачевке.
Елена Ведмид жила в этом доме со своим мужем, восемнадцатилетним сыном, четырнадцатилетней дочерью и четырьмя кошками, две из которых погибли, когда артиллерия разнесла здание на куски.
«Недалеко отсюда находится железнодорожный переезд, и наш дом был разрушен, когда там шли боевые действия», — рассказывает Елена. «В то время мы были с родителями мужа, поэтому не пострадали, но две наши кошки погибли».
«Сейчас мы живем у родственников моего мужа», — говорит она. «Мы просто хотим, чтобы война закончилась, чтобы мы могли начать восстанавливать наш дом. Правительство заявило, что будет оказывать поддержку людям, чьи дома были разрушены. Мы не можем позволить себе отстроить дом самостоятельно».
Стрельба и разрушения
В более широком сообществе Ичня — муниципалитете, состоящем из 54 различных деревень, — местные власти говорят, что за время оккупации территории Россией было убито 26 мирных жителей.
Для 26-летней Анны и её младшего брата Саши (14 лет) из села Припутни это означало потерю обоих родителей.
«Когда пришли русские войска, они были повсюду в нашей деревне», — говорит Анна.
Она вспоминает, что видела около 4-6 солдат прямо во дворе их дома, и считает, что в их деревне было около 200 машин российской армии. Она говорит, что первые машины приехали и спокойно уехали, но следующие начали стрелять и разрушать дома в деревне.
«31 марта мы бежали на машине в Безбородкив и остановились там на ночь у друзей. Но затем мы услышали, что армия покинула Припутни, и решили вернуться. Тогда-то на нас и напали, а наших родителей убили».
Анна размышляет о том, что ей и её брату пришлось пережить за последние месяцы: «Я не понимаю, как люди могут помочь нам в Украине, не увидев своими глазами, что здесь происходит».
Затем она на мгновение задумывается и меняет свое мнение. «Может быть, для людей будет лучше, если они этого не увидят».
